В последнее столетие своего существования Российская империя воевала практически со всеми ведущими мировыми державами. Но самым опасным врагом стал не внешний соперник, а внутренний — революционеры.
Павел Пестель (1793-1826)
При подготовке декабристского восстания полковник Пестель не гнушался пользоваться принципом «цель оправдывает средства», подкупая и шантажируя своих непосредственных начальников. Декабристы обвиняли его в аморализме и диктаторских намерениях. Аналогичного мнения придерживался и Николай I в своих мемуарах: «Пестель был злодей во всей силе слова, без малейшей тени раскаяния…». Пестель был ярым сторонником унитарной республиканской России со столицей в Нижнем Новгороде. Именно Пестель на допросе указал на цареубийство как один из вариантов развития декабристского восстания.
Петр Каховский (1799-1826)
Каховский был человеком «исключительной пылкости темперамента, восторженный энтузиаст по характеру, пламенно преданный чувству любви к свободе, самоотверженный искатель правды и справедливости». В силу роковым для него образом сложившихся обстоятельств, Каховский стал одним из самых известнейших декабристов. Именно его декабристы наметили в качестве цареубийцы. Правда, своей миссии он так и не исполнил, но от его руки пали петербургский градоначальник граф Милорадович и полковник Стюрлер. Жизнь Каховского, как и остальных декабристов, отнесенных судом к категории «государственных преступников вне разрядов», прервалась 13 июля 1826 на виселице в Петропавловской крепости.
Александр Герцен (1812-1870)
Герцен так и остался на всю жизнь революционером-теоретиком. В силу своего эмигрантского положения он сосредоточил всю свою энергию на борьбе с самодержавием в неподлежащей цензуре заграничной прессе, которую нелегально доставляли и читали в России. «Как декабристы разбудили Герцена, так Герцен и его “Колокол” помогли пробуждению разночинцев…», — так характеризовал Ленин историческую роль Герцена в развитии российского свободомыслия. Не даром на протяжении двух десятилетий, в 1850-1860-ые годы, все внимание заграничной агентуры III Отделения была сосредоточено на противодействии деятельности Герцена всеми законными и противозаконными средствами.
Михаил Бакунин (1814-1876)
Восстание в Дрездене в 1849 году было подавлено, а Бакунин, как один из его руководителей, арестован.
На протяжении всего XIX века царская власть доказывала, что все преступно-революционные идеи в России исходят из Западной Европы. Наряду с Герценом важнейшее идейное влияние на российскую молодежь оказывал эмигрант с тридцатилетним стажем революционной борьбы — Михаил Бакунин, участвовавший в нескольких революционных восстаниях, дважды приговоренный к смертной казни, отсидевший 7 лет в Шлиссельбургской и Петропавловской крепостях и сосланный на вечное поселение в Сибирь. Бакунин, в отличие от других видных теоретиков русского революционного движения, основную часть своего времени уделял практической работе. Даже из сибирской ссылки он сбежал через Японию и Америку, чтобы снова вернуться в ставшую для него второй родиной Швейцарию. «Монах воинствующей церкви революции, он бродил по свету, проповедуя отрицание христианства, приближение страшного суда над этим феодальным и буржуазным миром, проповедуя социализм всем и примирение — русским и полякам», — писал Герцен о Бакунине.
Дмитрий Каракозов (1840-1866)
Никто не ожидал, что после «Великих реформ» революционное движение только усилится. 4 апреля 1866 г. студент Дмитрий Каракозов у ворот Летнего сада стрелял в Александра II. Жизнь императора спас в тот день крестьянин Осип Комиссаров, успевший толкнуть руку революционеру вверх, получив за этот подвиг потомственное дворянство и фамилию Комиссаров-Костромской. А Дмитрия Каракозова, открывшего эпоху терроризма в России, повесили через полгода по приговору суда.
Сергей Нечаев (1847-1882)
Никто не ожидал, что этот «худенький, маленький, нервный, вечно кусающий свои изъеденные до крови ногти» молодой человек станет главным олицетворением русской революции начала 1870-х годов. Заручившись за границей поддержкой Бакунина и Огарева, Нечаев выдает себя за эмиссара международного революционного центра и организовывает «Общество народной расправы». Единственным революционным деянием, правда, стало убийство своего же товарища – студента Иванова. Нечаев бежит за границу, откуда его как уголовного преступника швейцарское правительство передает России, где он будет осужден на 20 лет каторги, но умрет после 9-летнего заточения в Петропавловской крепости.
Петр Ткачев (1844-1886)
Революционная известность к Ткачеву пришла уже в эмиграции, когда он следом за Герценом решил разбудить российскую общественность, но теперь уже «ударив в Набат». В одноименном революционном печатном органе он призывал уже не к пропаганде среди крестьян и рабочих, а к политическому заговору с целью захвата власти и социальной революции. Так и не дождавшись реализации своей заговорщической теории на практике, Ткачев сойдет с ума и закончит жизнь во французской психиатрической больнице. В последние годы в связи с материальными проблемами Ткачев был вынужден работать секретарем при первом руководителе Заграничной агентуры Департамента полиции Корвин-Круковском, тайно действовавшим в Париже. До сих пор неизвестно, догадывался ли кто-либо из них о действительной роли друг друга.
Вера Засулич (1849-1919)
5 февраля 1878 года молодая женщина пришла на прием столичного градоначальника генерала Трепова и выстрелила в него упор. За это преступление к ней могли применить максимальное наказание, но суд присяжных спустя несколько месяцев оправдает Веру Засулич, что вызовет горячее одобрение общественности. Таким образом, в российском праве был создан опасный для царской власти судебный прецедент, когда преступное деяние в виде убийства или покушения на убийство по политическим мотивам могло быть оправданно судом присяжных. На следующий день после освобождения приговор был опротестован, а полиция издала циркуляр о новом аресте революционерки. Но Засулич была уже в безопасности, на пути в Швецию.
Сергей Степняк-Кравчинский (1851-1895)
Утром 4 августа 1878 г. молодой революционный журналист на Итальянской улице в центре Санкт-Петербурга ударом кинжала убил шефа жандармов Мезенцова. По личному распоряжению императора вся столичная полиция искала убийцу, но Кравчинский уже направлялся в Швейцарию. Царское правительство будет добиваться его экстрадиции в Россию, но Кравчинский тем временем снова бежит от преследования охранки и оседает уже в Лондоне, где впоследствии организовал «Общество друзей русской свободы» и печатный орган «Свободная Россия» для борьбы с российским самодержавием. Его борьба с правительством была яркой, но короткой. В 44 года он погибнет, случайно попав под поезд.
Лев Гартман (1850-1913)
В августе 1879 года Гартман участвует в подкопе на железной дороге под Москвой для взрыва поезда Александра II. После неудачного покушения он бежит за границу. Так как все остальные участники покушений на жизнь императора продолжали нелегальную деятельность внутри России, царская власть сосредоточила все свои усилия для поимки Гартмана. Царские агенты находят его в Париже и, при согласии французских властей, уже практически добились его экстрадиции на родину. Но благодаря усилиям русской революционной эмиграция вся прогрессивная французская общественность во главе с Виктором Гюго встали на защиту революционера из России. Как итог – его высылка из Франции (но не в Россию, а в Лондон), близкая дружба с Марксом и Энгельсом и сохранившейся на несколько десятилетий международный образ «истинного борца с русским деспотизмом».
Степан Халтурин (1856-1882)
Рабочий из железнодорожных мастерских был устроен под чужим именем столяром в Зимний дворец. Несколько месяцев он носил и складывал в свою подушку динамит. В итоге, 5 февраля 1880 прогремел взрыв, унесший жизни одиннадцать солдат из караула, но царь по счастливой случайности избежал даже ранений. Такого дерзкого покушения в самом сердце империи никто не ожидал. Но Халтурин избежал тогда ареста, был пойман полицией и казнен лишь в 1882 году в Одессе.
Андрей Желябов (1851-1881)
Сын бывшего дворового, Андрей Желябов отказал от благополучной семейной жизни с женой и сыном ради социальной революции, в которую он искренне верил. Разочаровавшись в мирной пропаганде, Желябов стал одним из лидеров «Народной воли» и с осени 1879 года сосредоточился на организации покушений на Александра II. В последней попытке, окончившейся 1 марта гибелью императора, Желябов уже непосредственного участия не принимал, так как был арестован накануне. Царская власть не имела достаточных улик против него. Но Желябов сам потребовал, чтобы его привлекли к суду по делу цареубийц, подписав тем самым себе смертный приговор.
Софья Перовская (1853-1881)
Дочь Санкт-Петербургского губернатора, Софья Перовская в 17 лет ушла из дома и присоединилась к народническим кружкам. «Перовская была «народницей» до глубины души и в то же время революционеркой и бойцом чистейшего закала», — пишет о ней Петр Кропоткин. Когда царская власть, арестовав в конце февраля 1881 года Желябова, полагала, что с «Народной волей» будет покончено, именно Перовская взяла на себя руководство планируемым покушением. Её принципиальность и упрямство стали, в итоге, для императора роковыми в тот полдень 1 марта на набережной Екатерининского канала. 10 марта она была арестована, а уже 3 апреля казнена.
Петр Кропоткин (1842-1921)
Князь-анархист, совершивший оскорбительный для власти побег из Петропавловской крепости, на долгое время стал в глазах царизма олицетворением всей революционной заразы, исходившей в 1870-1890-ые годы из Западной Европы. Царское правительство предпринимало попытки добиться и его экстрадиции в Россию, но единственным успехом стало сфабрикованное в согласии с французской властью судебное дело за принадлежность к Интернационалу, за которое в качестве наказания Петр Кропоткин получил 5 лет тюремного заключения. Но опасность для царской власти, исходившая от Кропоткина, была сильно преувеличена. Еще в 1870-ые годы он, уехав в эмиграцию, сконцентрировался не на русском революционном движении, а на теоретической подготовке мировой анархической революции.
Лев Тихомиров (1852-1923)
Лев Тихомиров начинал как теоретик «Народной воли», но после стал одним из самых ярых защитников и теоретиков монархической государственности. Такой идеологический переворот произошел в годы эмиграции после крушения «Народной воли», когда он испытывал не только материальные трудности, но и страдал от паранойи: ему казалось, что за ним постоянно следят агенты русской заграничной полиции. Ради безопасности семьи и здоровья сына, находившегося все это время на грани жизни и смерти, оставшийся на свободе лидер народовольцев отрекается от своих революционных взглядов и товарищей, пишет помилование на имя императора Александра III и возвращается в Россию, чтобы служить теперь царизму.
Александр Ульянов (1866-1887)
Через шесть лет после убийства Александра II молодые студенты Петр Шевырев и Александр Ульянов организовали «Террористическую фракцию» партии «Народной воли» для подготовки покушения на нового императора. Но 1 марта 1887 года Ульянова и его товарищей, ожидавших проезда царского экипажа по Невскому проспекту, арестовали, найдя при них три бомбы, приготовленные собственнолично Ульяновым. Два месяца продолжалось следствие, а потом пятерых студентов-народовольцев повесили в Шлиссельбургской крепости.
Григорий Гершуни (1870-1908)
Роковой для империи стала ошибка, допущенная начальником Московского охранного отделения Зубатовым, отпустившим на волю после долгих допросов арестованного раннее в Минске молодого провизора и революционного деятеля Гершуни, хотя фактов было достаточно для отправки его в Сибирь. После этого Гершуни покидает Минск и посвящает себя террору. Гершуни стал лидером первой русской профессиональной террористической группы, на счету которой были убийство министра внутренних дел Сипягина, уфимского губернатора Богдановича. Министр внутренних дел Плеве заявил Зубатову, что фотокарточка Гершуни будет стоять у него на столе, пока Гершуни не арестуют. Арестовали Гершуни в 1903 году в Киеве, а в 1907 году он умер в Швейцарии после побега из российской тюрьмы.
Евно Азеф (1869-1918)
Беспринципный и корыстолюбивый Азеф несколько лет водил за нос и полицию, и партию эсеров, одним из основателей которой в 1902 году, кстати, он и являлся. Именно при его непосредственном руководстве Боевой организации эсеров удалось убить министра внутренних дел Плеве, генерал-губернатора Москвы великого князя Сергея Александровича и петербургского градоначальника фон дер Лауница. Был разоблачен как провокатор только в 1908 г., хотя многие и из революционного лагеря, и из государственных структур продолжали верить в его преданность. Но и тут он сумел выкрутиться, избежав ареста со стороны правоохранительных органов и мести со стороны товарищей по партии.
Борис Савинков (1879-1925)
После смерти Гершуни и разоблачения Азефа именно Савинкову было суждено возглавить террористическую организацию, наводившую страх по всей империи. На его счету к этому моменту было уже участие в десятках политических покушений. Именно его царская власть считала лидером террористов и даже смогла арестовать в 1906 году. Но Савинков, приговоренный к смертной казни, смог бежать за границу. Когда же в 1909 году он встал у руководства Боевой организацией, партия эсеров решила отказаться от тактики терроризма, что привело к самороспуску террористической группы. К активной революционной деятельности он вернется только после февраля 1917 года.
Владимир Ленин (1870-1924)
В случае с Ульяновым-Лениным имела место явная недооценка опасности его революционной доктрины со стороны руководства российскими правоохранительными органами. После отбывания ссылки в Енисейской губернии в 1900 году Ленину и его товарищам позволили провести необходимые совещания и летом 1900 года выехать за границу, выдав необходимый загранпаспорт. Ленин, не ожидавшей такого бездействия со стороны властей, сразу принялся за организацию в Германии социал-демократической газеты и теоретического журнала для нелегального распространения в России. Долгое время царская заграничная агентура даже не могла определить место и имена издателей нового революционного печатного органа. Ленин, получивший необходимую политическую свободу для своей революционной теоретической деятельности, стал во главе всего российского социал-демократического движения за границей и внутри империи, с которым уже не могла справиться царская полиция.
Лев Троцкий (1879-1940)
Впервые революционная звезда Троцкого взошла в 1905 году в революционном Петербурге, когда он стал одним из создателей и членом Исполкома столичного Совета рабочих депутатов. До этого он постоянно менял свои партийные приоритеты, сначала прославившись в качестве «ленинской дубинки», потом как защитник меньшевизма, а в конце концов сблизившись с Парвусом на идеях «перманентной революции» и немедленного объединения партии. Только революция 1905-1907 годов сделала из него самостоятельную революционную фигуру, «нефракционного социал-демократа», а революционный 1917 год позволил Троцкому проявить себя в качестве революционного лидера и стать одним из руководителей Октябрьского переворота. Царская власть в силу политических событий так и не успела ощутить всю революционную опасность, исходившую от Троцкого, зато полностью осознал всю угрозу Сталин, грамотно расправившейся с одним из лидеров партии.
Нестор Махно (1888-1934)
В годы Первой русской революции юный Нестор Махно участвовал в анархических терактах и экспроприациях, за что несколько раз арестовывался, а в 1910 году даже был приговорен к смертной казни. В Бутырской тюрьме, где он просидел последние семь дореволюционных лет, Махно усердно занимался революционным самообразованием. Февральская революция позволила вернуться ему в родное Гуляйполе, где он был принят уже как видный революционер и анархист. Вплоть до начала активной фазы Гражданской войны Махно продолжал свое революционное обучение, познакомившись с видными анархистами Кропоткиным, Гроссманом и лидерами большевиков – Лениным, Свердловым, Троцкий и Зиновьевым. Анархические идеалы Махно были чужды советскому правительству, поэтому ему пришлось вместе с отрядами повстанцев покинуть страну и с 1921 года навсегда остаться в эмиграции.
Оставить комментарий
